Жил наш распрекрасный цветок, конечно, не в богатом районе столицы, но и далеко не в самом бедном. Из окон и маленького открытого балкончика второго этажа даже открывался чарующий вид на синюю гладь, сливающуюся на горизонте с утопающим в море небосводом. Это был двухэтажный домишко из белого камня, что слепяще отбивал лучи солнца, но едва ли отличался от других сооружений на данной улице. Это была практически набережная, отдаленная от порта и рыбацких пристаней с рынком, хвастающаяся скорее урожденными ремесленниками, нежели иноземными торгашами. Дом, нужный Фоссе, тянулся вдоль широкой улицы, по одну сторону которой в этом самом доме и всех последующих и предыдущих на первом этаже во всю кипела работа и торговля разных мастерских, укрытых дополнительно выступающими навесами, а вот по другую растянулись открытые прилавки со всякими вкусностями, специями, пряностями и напитками. За спинами торговцев этих самых вкусностей было ограждение, что уберегало от случайности рухнуть с трехметрового каменного выступа на песочный пляж. Где-то с нечастой периодичностью можно было наткнуться на проход и лестницу, позволяющую спуститься к берегу океана без угрозы для костей, но пока что они нам не нужны. Пока! По данным от Гюль Джан мужчине нужно было найти гончарную мастерскую, под ярким синим навесом которой молодая смуглая девушка крепкого телосложения продает красочно расписанные горшки, кувшины и посуду. Найдя нужный прилавок, что окажется крайним, тот потребуется обойти, дабы оказаться в торце дома. Там будет дверь. А за дверью - небольшая прихожая и лестница с одним пролетом для экономии пространства, что ведет в скромный вестибюль второго этажа с двумя дверьми, разделяя пространство на две уютные квартирки. Когда нежданному гостю не ответили из нужной ему квартиры, - тот, конечно, мог бы усомниться в правильности своих данных и постучаться во вторую. Однако и из второй обители ему тоже никто не отозвался...
[indent] А тем временем...
Помните, мы говорили о набережной, пляже и океане? Где-то там под вечер начинают открывать свои двери вечерние заведения с дымными кальянами, удобными дастарханами, вкусными угощениями, приятно пьянящими напитками и расслабляющей музыкой. Да, это все прямиком на пляже. Какие-то заведения устроились прямиком на песке, плотно застелив тот плотными коврами и накрыв тентом, а какие-то более серьезно оборудовали гостевую зону для долгосрочной перспективы подиумом и каркасами, озаботились интерьером. Но работу свою они начинают под вечер, а сейчас у нас.. еще даже за полдень не перевалило? Пока вся жизнь в основном кипит на рынках и в портах, беззаботностью океана в непосредственной от того близости наслаждаются единицы, прогуливаясь по теплому песку. Одна, вон, нашла в этом месте гармонию для своего вдохновения. Уселась прямо на песке, в чем есть, установила меж своих ног громадный инструмент с большим количеством струн, подперев одной ножкой тот к себе поплотнее, а другую вытянув вперед и зарывшись пяточкой в песок, и наигрывала уже который час сказочные мелодичные сюжеты: то известные, то свои собственные, то вообще импровизируя, будто подыгрывая своим ощущениям, которые бандуристке нашептывал морской прибой, чайки и гам торгашей за спиной вдали.

Пока там один нужный мужчина решил положиться на удачу и даже не стал писать девушке, к которой явился без предупреждения, - на его место уже успело претендовать ненужных мужиков эдак шесть, буквально подваливая к очаровательной зеленовласой диве с инструментом между ног, что больше самой дивы, с ненавязчивыми подкатами. С милейшей невинной улыбкой их спроваживали  от себя прочь, хотя некоторые и отличились особым упорством. Чуем, разочаруется там в Кенаке одна бабуля в подосланных её стараниями к завидной внучке женихах, которые даже на диалог девочку не смогли развести, - что уж о большем говорить! Но, как говорится, еще и не вечер! Фоссе (или самой Авроре) откровенно повезло, что к моменту появления первого бандуристку в очередной раз оставили в покое на небольшой промежуток времени.
Знаете, в чем суть творческих людей? Они в облаках летают чаще, чем гуляют по земле. Вот смотришь на перебирающую струнами в такт девушку и все-равно не поймешь - сосредоточена она на игре, или все её движения на столько отточены, что позволяют параллельно уноситься своими мыслями куда-то в другое измерение, недоступное всем остальным. Казалось бы, кошка, что перед самым женским носиком носится по воде, как енот в безграничном ведре с водой, была обязана не просто привлечь внимание музыканта, но еще и надавить своими лапками на женскую логику в содружестве с памятью, дабы осознание присутствия почти что близкого друга настигло этого самого музыканта раньше, чем тот увалится рядом.. но нет. Единственное, что уловила вблизи себя Нурбану, - так это очередную попытку среднестатистического индивидуума мужского пола "подбить к ней  клинья". Следуя своей уже привычной тактике, зеленовласая даже носом не повела в сторону еще одного нежеланного гостя, продолжая наигрывать легкие воздушные мелодии с ярким оттенком игнора. Интересно, как на долго теперь "этого" хватит?