- Вместо него раньше людей жгли, да?
Задумчиво протянула Бетти, глядя на возвышающийся вдалеке шест, на котором к вечеру возведут огромное чучело и сожгут. Девушка была всецело заинтригована. В Шандоре, вся экономика которого держалась на сельском хозяйстве, в году было два самых главных праздника: день сбора урожая осенью и день конца зимы весной....ну и ещё новый год, но он не считается, он такой везде. Само собой в деревушке, в которой жила семья Бах его также отмечали с большим размахом, однако всё же немного иначе, чучело они точно не сжигали, а вместо блинов пекли пироги. Поэтому когда Елим рассказывала Бетти о "масленице", та была заинтригована, больше всего ей было интересно посмотреть именно сожжение зимы. Ну и поесть блинов с разными начинками, разумеется! Да-да-да, вы её поймали!
- Зима, выходит, - злая ведьма, раз уж её сжигают на площади.
Девушка задорно постукивала подошвой туфелек по мощеной мостовой, от размашистого бодрого шага свободная длинная юбка зелёного платья развивалась на ветру в своеобразном танце. Лизбетт бы и сама с радостью потанцевала, однако среди бела дня вокруг было слишком много свидетелй, а она ещё была слишком трезвой, так что пока ещё у неё не было желания публично позориться, было только желание пожрать. О, да! Блины! Наслушавшись рассказов о таинственном звере в виде тонкого, словно бумага, горячего теста, девушка предусмотрительно явилась на ярмарку, не пообедав и даже не позавтракав, чтобы можно было попробовать всё понемногу и на вечерних танцах не выкатываться на площадь колобком. Правда сейчас, когда до носа доносилась смесь запахов великого множества свежих вкусностей, пустой желудок проклинал хозяйку за её замысел. Глаза просто разбегались. С чего бы начать? Вокруг столько всего разного разнообразного, хотелось попробовать всё и сразу.
- Змейка, что посоветуешь?

Для Виктории Нойманн Агассис

Звуки празднества навеивали приятные воспоминания, но вместе с тем и оставляли новые. Приятный ветер, ещё холодный, но уже с тем самым неповторимым ароматом весны, в изумруде он всегда намного отчётливее чем где бы то ни было и приходит ещё за пару дней до весны, в Алмазе с этим сложнее. Блондин время от времени медленно и вдумчиво втягивал воздух носом, ещё с самого прибытия сюда, но сейчас чуть более часто и обречённо. Запах выпечки и других яств перебивал всевозможные ароматы почек, тающего снега и прочей прелести весны. Иногда, проживая в почти вечной зиме он по ней скучал. Их весна и лето слишком короткие, чтобы насладиться в полную меру. Хотя запах выпечки тоже ничего.
Более всего поражало спокойствие. Да, он любил своих детей. Но ещё он любил справлять их бате, чтобы отдохнуть со своей драгоценной женой. Шутки-шутками, шутки в сторону. Троица гиперактивных отправились действительно крушить отчий дом, а он вместе с Викторией отправился на выходные в Стальной Закат на празднество, припоминая один из самых ярких в его памяти фестивалей, проведенных вместе, фестиваль пива. Было круто, а значит надо сделать сейчас ещё круче.
- Птенчик мой, если я на столб масленый полезу, очень громко болеть за меня будешь? - вопрос изначально построен с полной уверенностью, что минимально за него болеть будут. Осталось убедиться в том насколько громко это будет. 
- Блинчиками с рук покормишь? - Маркус шёл, выставив локоть, чтобы его женщина могла держаться за него достаточно удобно. Наклонился, поиграл бровями и смешливо ухмыльнулся, - Выше всех залезу. Только не говори никому, что рыцарь. А то ещё дадут фиговый приз, скажут, что конкурс для обычных людей предусмотрен. - мужчина фыркнул и наморщил нос, якобы возмущаясь вероятной реакции простого люда.
- Неплохо у них тут, конечно, но у нас на севере самогон лучше! - широкая улыбка стала чуть более хитрой, изнутри тело переполнило чувство нежности, весьма резкое и внезапное, хоть и совершенно обыденное для этого сурового на вид мужчины. Любил он неоспоримо всегда, но эти волны нежнятины, когда хочется укусить, обнять, расцеловать, взять на руки, шлёпнуть по попе или ещё как-либо проявить малую толику нахлынувших чувств - были совершенно неоспоримо обычны, - Кстати об алкоголе, - Маркус крепко, но бережно обнял Викторию за талию, заступая той за спину и чуть приподнимая от земли, урча той в ухо:
- Какие у нас планы на вечер, моя дорогая?

Отредактировано Маркус Нойманн (2024-04-17 19:11:14)

С тихими взволнованными то "Ай", то "Ой" девица молодая семенила по людным улицам, стараясь не сталкиваться с прохожими. Наполненные живым интересом золотые глаза отражали полуденное солнце отчего светились ещё ярче обычного. Старшие всегда учили, что когда вокруг тебя собиралось множество малознакомых человек, нужно было внимательней следить за своей сумкой и крепче держаться за кошелёк, поэтому сообразительная Мила что есть сил сжимала своими маленькими ручками самое ценное, что у неё было: любимую ведовскую метлу, принесённую из дома! Простота была гениальна: никто не сможет украсть у тебя деньги, если у тебя нет ни гроша, и тебе не придется волноваться за свои сумку, когда самое ценное, что в ней есть - это ещё не стиранная сменная одежда. Дабы излишне не шугать людей, кои ещё ничего плохого ей сделали, свою верную деревянную напарницу ведунья старалась держать максимально не угрожающе метёлкой вниз, прижав к себе. Нос приятно дразнил запах свежей выпечки. Из живота донеслось шумное урчание, которое тут же попытались перебить напеванием праздничной мелодии.
У них в Бурьяне между зимой и весной также проводились массовые шумные гуляния, с обрядами, призванными обеспечить жаркое лето и богатый урожай. Поэтому, едва узнав, что заморские города также отмечают их священный праздник, она просто не могла не прийти и не отдать дань уважения богам и предкам. Сжигать чучело - это, конечно, совершенно несерьезно, и подобным подношением они богов не задобрят, а лишь разозлят, но ведь и она сюда не проповедовать пришла, чтобы учить их жрецов правилам игры. Она пришла сюда праздновать.  Сглатывая активно заполняющую рот слюну, Радмила внимательно вслушивалась в крики лавочников и старательно пыталась понять, кто из них был готов угостить её блинами со сметаной в обмен на дополнительные рабочие руки. Денег у неё с собой не было совершенно, а вот кушать очень сильно хотелось. Воспитание не позволяло невесте просить милостыни, выпрашивать объедки или, упасите боги, просить своих мёртвых сестёр воровать ради неё, вот и оставалось или искать богодельню, кормящую других таких же нищих, или отрабатывать свою еду.