Было сложно сказать, сколько времени - за окном совсем темно, как посреди ночи, да и в спальне тоже было сумрачно - огонь в камине едва тлел. Прохлада пробиралась под одеяло, отгоняя сон. Было тихо - то значить могло что угодно - слишком ранний час или утреннюю занятость прислуги. Мужчина повернулся на бок, не желая выбираться в прохладу комнаты и подкидывать дрова в огонь. Но надо, конечно, просто не хочется. Девушка рядом еще спала, ее, кажется, совершенно ничего не беспокоило. Мёрзнут ли дети Ракки? Вряд ли, конечно, но Ахо никогда не мог удержаться от заботливого укутывания, чем и занялся сейчас, аккуратно поправляя сползшее одеяло и оставляя легкий, почти невесомый след поцелуя на задней стороне плеча любимой женщины.
Полежав так еще немного, Эри, наконец, встал и тихонько прошел к камину. Закинув туда сухое дерево, он раздул пламя и протянул к нему ладони. Огонек становился ярче, рисуя все более отчетливые тени в комнате. Они плясали на стенах, превращая жреца в гиганта, по нелепой случайности оказавшегося в жилище полуросликов. Со сна он был встрепан, хвост расползся, образовав золотистый капюшон волос, на щеке еще совсем свежие полосы от подушки. Часы стали видны почти отчетливо, мужчина поднял к ним глаза. Почти шесть утра - привычка вставать рано не редко дает о себе знать, пробуждая так рано, что мир вокруг кажется еще мертвым. Или уже? Но в этот раз никакой работы - строго. Ахо не привез с собой ничего, что могло бы подкормить его отвратительные трудогольские замашки.

Сонный голос выхватил Эри из бездумных наблюдений за пляшущим огоньком, мужчина обернулся - на губах его появилась улыбка. Нет, конечно, он не стал бы нарушать своего слова, но не потому что это его личный принцип - просто близким не врут. Да и хватит ли у него хоть когда-нибудь воли соврать Сири?
- В этом нет нужды, солнышко. Я просто решил подкинуть дров, становится прохладно. Засыпай, времени еще совсем мало.
Но, конечно, Сири не нужны советы - она решила все же встать, на что мужчина неодобрительно покачал головой, но пожурить не успел - тонкие лапки обвили его и порицание растворилось, не успев даже в слова собраться. Ахо накрыл руками руки девушки и повернул к ней голову. Конечно, получилось только искоса посмотреть, не более, но даже так отблески огня превращали Октавию в почти божественное создание - из света и огня, скромно и стыдливо укрывшееся за вуалью его собственных волос.
- Я хоть раз был против? Это очень медитативно. - И интимно. - У нас есть часа два в полном распоряжении.
Хотя, конечно, может и больше - вряд ли под бой часов вокруг сразу соберется весь солнечный состав дома, жаждущий внимания и обязательно что-нибудь рассказать. Или показать? Или залезть на родительскую кровать и устроить бой подушками или соревнования по прыжкам в высоту? Эри готов был поклясться, что такое было не менее трех раз. Совершенно безответственно и невоспитанно - но чертовски весело, как на это можно сердиться? Оказалось поразительно ловить собственные детские порывы, хотя, наверное, это нормально - детства-то собственного вроде и не было. Ни новогодних подарков, о которых, конечно, говорят, что их посреди ночи принес какой-нибудь зайчик, ни беззаботности, ни маленьких предпраздничных радостей, когда достаешь коробки с новогодними украшениями и рисуешь снежинки на окнах. Так чертовски приятно проходить это - пусть и уже совсем взрослым.
- Ты так и не сказала мне, что хочешь в подарок. - Ахо аккуратно вывернулся, повернувшись лицом к своему солнцу и обняв ее за талию. Волосы мешали обзору и мужчина встряхнул головой, избавляясь от них. Приблизившись, Эри поцеловал девушку в кончик носа. Это тоже казалось забавной мелочью, но было по душе. Совершенно точно чудесно.

Отредактировано Эрдрин Ахо (2024-01-02 16:44:01)