Судно мягко плыло по водной глади, чуткий слух улавливал чудесное настроение природы, белоснежную шерсть ласкал приятный ветерок. Прекрасное блаженство. Правда вместо солнечных лучей кожу обжигал взгляд красивых глаз. Она была не против, хотя это и заставляло внимательнее относиться к собственной мимике и движению хвостов с ушками. Приятно, хоть и немного нервно. И когда вообще сама госпожа Ким в последний раз переживала из-за мужского внимания к собственной персоне? Стоит выдохнуть, нечего заострять внимание на этом. Не хватало ещё раскраснеться! В последний раз Ким краснела от гнева, до этого от простуды, а от смущения лет сто назад. Но уж больно высочество хорош лицом вышел, ум острый, а взгляд пристальный. Лисица очевидно испытывает наслаждение от его общества и в итоге заставляет себя расслабиться. А он опять выводит её из этого благоговейного расслабленного состояния.
Если б Тиён сейчас пила, точно умудрилась бы подавиться. Этот чертец! Что творит то. Если хоть одна душа узнала бы, что он в её присутствии назвал себя "грешным рабом", а ещё и чаю просил сам налить, ушастую бы атаковал каждый журналист в городе и спасибо если стража не начнет бегать с проверками. Слухов о каких-нибудь непристойностях тем более было бы не избежать. Ясное дело, ещё и на контрасте с такими эпитетами к ней самой, Тиен в конец потеряла самообладание. Не сильно, но от пристального взгляда не укроется. Брови чуть дернулись вверх, губы напряглись, удерживая то-ли улыбку, то-ли звук непонимания. Ухо, правое, дрогнуло. Стоило, возможно, просто взять себя в руки и продолжить диалог в деловой манере. Не составит труда перевести тему или отвлечь молодого господина. Но Тиён выбрала другую тактику. Расслабилась, перестала контролировать свои хвосты, которые мягко стали покачиваться из стороны в сторону вразнобой. Сладко улыбнулась и прыснула со смеху. Не то хихиканье, недавнее и кокетливое. Звонче, голос глубже. Уединение даёт им свободу, так что раз его красивое высочество желает чуть побаловаться, она ему это даст.
- Неужели этот Достопочтенный юный Господин поставил себе цель на этот вечер, ввести старую лисицу в краску? - сверкнули голубые глаза хитринкой. Сразу ясно, играется, - Получается неплохо. И я с привел Ким удовольствием отведаю чаю, приготовленного руками мудрого принца Реншу. - внимательный взгляд искал знаки. Насколько принц доволен её неформальной мимикой и эмоциями? И не отрывая прямого взгляда в глаза мужчины, Ловко схватила двумя пальцами конфету и быстро сунула её в рот.
- Разрешит ли после, величайший из драгоценностей, созданный при дворце, этой непокорной слуге одну шалость?

Действительно стоило. Стоило опасаться, забраться в самый настоящий купол официоза и выдавать лакомства крошечными порциями, чтобы не привыкал ни принц, ни она сама. Поставить рамки, мягкие и в то же время непробиваемые. Это только бизнес, большего позволить не может ни один из них. Это ясно как белый день. Её при дворе показать было бы великим позорищем. Торговка собственным и чужими телами и душами, грязная женщина. Таких там не держат даже будь она прекрасней себя сегодняшней в сотню раз. Глядеть в глаза, что будут её порицать и презирать она не будет. Гордыня не позволит молчать. С принцем ситуация не лучше. А просто получать деньги за доступ к телу она уже не хочет себе позволять, кто бы то ни был. Хотя нет, нет-нет, в этих глазах сокрыто что-то куда более глубокое. Возжелающие смотрят не в те места и не так. Реншу изучает иначе, а значит иначе и мыслит. Что может быть ещё опаснее. Но пока Тиён не желает ставить рамок. Не желает убирать с лица улыбку, сдерживаться до норм приличия в словах и помыслах. А всякому известно, что мысли отражаются в движении, взгляде, голосе. Но древнее чутье и азарт  подсказывали, что останавливаться рано. Да и откровенно говоря не хотелось, а больше всего принцесса несуществующего государства любила потакать собственным прихотям. А внимание такого откровенно высокопоставленного, бесподобно красивого, поэтичного, высокодуховного и возвышенного человека, даже если откровенно говоря оно может оказаться опасным, было на вес самой дорогой валюты. Мечты. Маленькой детской мечты о нормальной жизни. Той которую у нее украли. Быть может её отец мог выдать замуж за кого-то хоть наполовину очаровательного? Так можно и заиграться, но на одну прогулку такая сладкая мечта никому не навредит, правда ведь?
Внешне своего трепета от волнения и сомнений женщина никак не выказывала. Улыбалась, беззастенчиво глядя мужчине в глаза, вынуждая тем самым смотреть ей в ответ. Мягко склонила голову вбок, прозвучал перезвон украшений в волосах.
- Вы чрезвычайно мудры, путеводная звезда великой империи. Право алая луна вот-вот взойдет. - ещё из покон веков самым страшным грехом мужчины считалось спросить сколько женщине лет. Потому что у нее имеется опыт, но не годы. Замечательные учителя были у этого лиса или очень мудрая матушка? И скольких своим сладким языком он уже успел свести с ума? Благо, она не так проста и без боя не сдастся, но было крайне приятно слушать его голос и речи.
А потом под мужскими пальцами начала твориться маленькая магия. Взгляда она не отрывала, наблюдала внимательно за щепетильной работой, но ручками из кармана достала крошечное устройство. Пять колец со струнами. Натянула их на руку не глядя, на ощупь. Второй рукой так же на ощупь взялась тихонько перебирать струны, издавая хоть и не громкий, но мелодичный звук. А потом и вовсе запела, так же тихо и переливисто.
- В дверь постучались, скорей отвари
Руки связали, рубаха в крови
Есть только слезы, их и бери
Дай отогреться нам до зари. - сидеть без дела и в тишине ей претило, раз глаза и руки мужчины заняты важным делом, то пока он не освободится впору усладить его слух.
- Хочешь согреться в моих берегах
Я вырежу сердце и душу отдам
Сотни желаний, сотни замков
Я вам обещаю вечность оков, моих

Спрячь свои слёзы, забудь про тоску
Я дверь приоткрою в родную страну
Если останешься в моих руках
Я имя впишу твоё в лист на дверях. - пела она со всей присущей сцене театральностью, даже лучше чем пришлось бы петь в большой зале на много народа. Нежная песня подразумевала более ласковое звучание в тишине и на открытом воздухе, когда не требуется горланить для толпы. Ко всему прочему песня сама по себе неспешная и любима Тиён, так что на струны можно было не отвлекаться, как и на вспоминание текста, сосредоточившись на руках сегодняшнего мастера чайной церемонии.
- Хочешь согреться в моих берегах
Я вырежу сердце и душу отдам
Сотни желаний, сотни замков
Я вам обещаю вечность оков

Хочешь согреться в моих берегах
Я вырежу сердце и душу отдам
Сотни желаний, сотни замков
Я вам обещаю вечность оков. - в конце концов простенькая, но чувственная песня закончилась. А женщина не спешила рассказывать о своем намерении шалить более конкретно. Откровенно говоря ждала реакцию, почти точно уверенная, что её не последует. Терпению высокородных обучают ещё до того как отучают от груди кормилицы. Но подразнить все равно приятно, даже будучи неуверенной в том, что дразнится. Инструмент же убран был обратно, в конце концов чай совсем скоро подадут и негоже заставлять его стынуть. Женщина соединила ладошки вместе и коротко, но медленно поклонилась с улыбкой, выражая восхищение.
- Ваши руки столь уверенны и послушны. Давно я не видела такой педантичной работы. Поистине путеводная звезда, драгоценный камень дворца. Все то в руках у вас горит да не сгорает.

Песня

Было в этих глубоких сиреневых глазах что-то такое.Особенное. Таинственность смежная с величием, величие помноженное на таланность и воспитание.Туманные чужие мысли. Ей хотелось их прочесть. И она позволяла себе такие шалости время от времени, редко но позволяла. Сильно чаще - будучи молодой и наивной. Узнавала много лишнего, кучу полезного и втрое больше бесполезного, а порой даже мерзкого. Но его неизвестность так нежно манила к себе, что волей-неволей хотелось понять, хочет ли этот мужчина в самом деле ею интересоваться, просто обладать и возможно закопать в лесу, а вдруг вообще лишь притворяется? В конце концов об этом Обсидиане ходит такое множество слухов, что пожалуй сложно уже удивляться. С другой же стороны, посмотрите на неё саму? И половина слухов не подбираются к правде даже на четверть, а огромное количество и подавно чистая выдумка.Так что отговорки из разряда “Я беспокоюсь о своей безопасности” лишь внутренне успокаивали лису. Ей хотелось влезть к нему под кожу. Медленно и намертво, чтобы эти глаза смотрели лишь в её сторону. Да, именно так как сейчас. Со страхом за её нежные руки, которые с легкостью держат заколдованные струны.
Цепочка мысли лопнула, словно струна. Обмен любезности повлек за собой что-то выбивающееся из сценария. Он не только не проявил долгожданного нетерпения, но и попросил её руки! Нет-нет, не так, пожелал осмотреть вероятно перенапряженную руку? Тиён сбитую с толку выдало только то, что она моргнула в другом темпе, но этого достаточно, чтобы спалиться.
- Моей руки? - не удержалась она от вопроса на вопрос, что в принципе было не очень вежливо, но в случае искреннего недоумения простительно. А мимика уже и без того расслабилась и изъявила то самое недоумение.И все это после её злополучных размышлениях о его мыслях. Он словно швырял в неё шанс, неосознанно говорил “узнай меня”. Но так нельзя. Не с ним. Или как раз с ним? Он пока не знает, на что она способна.
- Великий принц Обсидиан должен осознавать риски прикосновений к менталистам.  - тонкая женская рука медленно тянулась к мужчине, в глазах игривые искорки плясали, на губах очевидная мягкая улыбка. Брови дернулись вместе с подбородком коротко и дерзко, насколько позволила бы себе дама на какой-нибудь светской встрече, не выходя за рамки, но очевидно играясь. При всем этом удалось припомнить, что кажется известно о способностях самого Реншу и девушка глубоко в душе выдохнула и порадовалась, что не совершила глупость молча, а затеяла мини-игру перед основной шалостью. В конце-концов настроение у неё превосходное.