В комнате стоял устойчивый аромат перегара, смешанный с терпкими нотками бумаги. Чтобы избавиться от большей части устойчивого запаха было принято решение открыть окно, что под вечер создавало приятную прохладу под чудными золотыми лучами предзакатного солнца. В углу комнаты, у самого окошка, сидела девушка, закинув стройные ноги на подлокотник. Ярко-рыжие волосы заплетены в высокую сложную косу и немного пушились. Одета со вкусом, если смотреть на приятность сочетаний цветов, но... Как-то чудно. Белые хлопковые брюки с высокой посадкой красиво облегали бёдра, зелёный свитер с объемными белыми барашками и цветастыми ветками был расстегнут на первые две пуговицы, обнажая приличной глубины декольте, а на ногах красовались сандалики с мордочками жабок на носках. В общем само очарование!
В руках книжка по основам рун, которые Тирия кропотливо перечитывала наверное уже в десятый раз. Не из непонимания, а ради развития. Чтобы не забыть, чтобы подчеркнуть что-то новое. Только вот буковки начинали потихоньку уплывать, а если сильно присмотреться, то между ней и креслом поблескивало стекло бутылки. То был какой-то вискарь, наполовину уже пустой. Стоило только ручку а бочок запустить, бутыль вытащить и сделать небольшой глоток, как тут кто-то вперся в кабинет. Чуть было не подавившись напитком, рыжая быстро пихнула обратно бутылку и сморщившись проглотила содержимое собственного рта. Встал вопрос. Что этот дядька от неё хочет то?
- Кабинетом ошиблись? Дя... Маркиза нет. - недавно она взяла привычку называть Маркиза дядей-Мэксом, тот не слишком сопротивлялся, но уверенности в том, что можно так звать его при его же друзьях  не было. У аристократов всё странно. Потому то она и осеклась, но следом снова потупила глаза в книгу, уверенная, что мужик просто комнату попутал.

Странно это было. Тирии было не понятно почему этот мужчина решил к ней прийти и на ум не приходило ровным счётом ничего. Совсем ничего ясного или понятного. Одна бровь вопросительно изогнулась, а рыжая уже вполне беззастенчиво выудила бутыль и сделала пару глотков, даже не поморщившись в процессе. Хитро ухмыльнулась и сползла в кресле чуть ниже, выгибаясь на уровне какой-нибудь домашней кошки, которым свойственно спать в не очень удобных, но весьма красивых позах. Глупенько хихикнула и сладко протянула:
- Праааавда? Прямо таки ко мне? И что же понадобилось солнечному аристократу от бродяжки вроде меня? - ей нравилось подтрунивать над аристократами. Совсем недавно понравилось, откровенно говоря. В своей красоте то она была уверена на все сто процентов, а те так и норовили купить себе красавицу гимнастку. Кокетливо качнула девушка ногой и... Резко села в кресле.
- Не интересно. - пожала плечами артистка, закидывая ногу на ногу и вновь прикладываясь к бутылке. Она каждый раз злилась, стоило теме зайти о семье. Сама её не поднимала и резко обрывала стоило начать. Нагло врала, усиливала и вообще делала всё возможное, чтобы человек уяснил, что в эту тему лезть бесполезно и нежелательно. Вот и сейчас: взгляд полон напускного равнодушия и направлен прямо на собеседника, нижняя губа совсем слегка поджата, словно её прикусили изнутри, пальцы добела вцепились в горлышко бутылки, спина прямая, даже слишком.
- Может о чём-то более интересном потрещим? Как к искусству относишься? Некоторые из женщин, например, сами по себе являются искусством. - переключила настроение и беседу Эдриль словно по щелчку пальцев, встав с насиженного места и с грацией вполне трезвой кошки проследовала к доктору, склоняясь очень низко к нему, того и глядишь что-то выскользнет из декольте, да протягивает почти пустую бутылку. С отличной надеждой на то, что он отвлечется и забудет обо всём нахрен!

Но ответов для этого человека у неё не предвиделось. Неужели какой-то проходимец имеет право копаться в её старом, детском и одновременно грязном бельё?! Нет этого она так просто не оставит. Чем больше Ахо напирал тем больше хотелось на всё плюнуть и просто выйти из комнаты, взять новую бутылку и отправиться на крышу. Вот-вот настанет отличное время для песен на крыше, а она тут с этим настырным мужиком возится! Впрочем, самообладание Эдриль сохраняла.
- Нет у меня дома, дядя. Вероятно из Изумруда. Чего пристал? Всё необходимые опыты и исследования Маркиз уже собрал. Вот с него и спрашивай. А я с мужчинами разговариваю в двух случаях: по работе и в постели. Полосатых панталон на тебе не наблюдаю. Штаны снимать не собираешься - адьёс. Нахуй там, калитка настежь. - ровным, спокойным и уверенным тоном говорила рыжая, не разгибая спины. И лишь на последнем предложении встала ровно, ткнула пальчиком в сторону двери, решив оставить бутылку с недопитым у блондина, развернулась на пятках и подошла к полкам с книгами. Между сборников стихов и самоучителем по базовой магии была особенно толстая книга без названия, которую рыжая взяла, открыла, а в середине листов... Дыра! А в дыре бутылка виски, вторая такая же. Ловким движением откупорила да подошла к окну, выглядывая наружу и одновременно хлеба из бутылки. Горячииельная жидкость не обжигала уже глотку, как минимум рыжая того просто не чувствовала. Зато серьёзно раздумывала о том как на крышу побыстрее залезть и бутыль не выронить! Так что изучала выступы, возможные камушки, трубы и козырьки. Что угодно. А по коридору свалить она не додумалась, да и активных мер не предпринимала, так что казалось, будто высунулась подышать свежим воздухом.

Тирия выделила некоторое количество выступов и победно решила, что вполне сможет забраться наверх. Она недостаточно пьяна, чтобы свалиться! В конце концов мастерство не пропьешь, а она тот ещё фанат "паркура" по всевозможным поверхностям. Дама взяла бутылку, слушая в пол уха совершенно неинтересную по её мнению болтовню мужика, да стоя вот так в окне начала пытаться запихать её в свой бюстгальтер, так чтобы горлышко торчало из свитера, но середина плотно сидела там где положено и сиськи не вывалились! Где-то снизу на это воззрился садовник и придерживал свою челюсть, но его так же ловко игнорировали, как и вон того, золотого. Правда она не забыла закатить глаза, когда тот заявил, что собирать ему её придётся. Чёртос два! Она позовёт милашку Каритас, та её полечит и Тия сможет поспать на её мягкой груди! И последние сомнения на вопрос "лезть или не лезть" - отпали, даже если навернется - всё в шоколаде!
- И что у тебя там? Вино двадцатилетней выдержки на основе менструальной крови девственницы? Я уже тебе всё сказала. Ничего не знаю. Всё связанное с Мэксом узнай у него, вы же хорошие друзья. - судя по тону лама точно устала пререкаться и бубнеть, на деле же пыталась как можно быстрее разговор замять и свалить подальше. Говорила спокойно, ровно, даже мягко и с ноткой отчаяния. Ну святая простота - не иначе! Точно ничего не знает! А тем временем одним лёгким движением взобралась на подоконник, ухватываясь руками за наружнюю верхушку окна и скрылась, моментально подтянувшись, из виду. Потребовалась пара секунд, до чего резкая акробатка, заранее запланировавшая путь, была резкой. И под весёлый свист, Тия сложила губы трубочкой, неспешно лезла. Быстро надо было именно свалить из виду, а дальше путь спокойно продвигался, так как уронить бутылку было бы крайне печально! И теперь не стоило беспокоиться, что странные мужики будут задавать ей странные вопросы про её родословную. Иначе придётся просто брать и уходить отсюда, оставив желание научиться рунам.

Тирия на то и Тирия, что упасть так и не умудрилась. Да, ей запретили пить перед выступлениями, но тут то некому её контролировать! Да и, откровенно говоря, чуть не навернулась она всего-то пару раз, а уже такая шумиха в цирке! Но ничего, тут её никто особенно не дёргал и не отвлекал от ночных поскакушек по крыше с полуночной серенадой почти до самого утра. За исключением тех случаев, когда для исследований Мэкса требовалось не пить или спать как нормальные люди. Но тогда скакала она днём, по той же крыше. А где ей ещё найти хоть что-то похожее на сложные снаряды для тренировок? Ещё немного попсиховав на тему того, что какой-то незнакомый мужик соизволил совать нос туда куда не полагается, рыжая расслабилась. Остыла, да взялась разгуливать по крыше в лучах заката, крепко сжимая в пальцах горлышко бутылки и кружась, кружась в таком собственного сердца и песни. Ей не надоест петь и кружиться в танце когда сядет солнце, не надоест и когда то взойдёт. Но ещё рано. Оно только-только село, садовник закончил со своей работой и устал ждать, когда неуëмная соскользнет с крыши, она всё не хотела падать. Никак не хотела. Лишь срывала своё горло песня за песней. Особенно красиво было бы, будь она в платье, но сегодня надела брюки, светлые льняные, что уже перепачкались и стали весьма пыльными.
- Я тебя вывожу акварелью на зеркале
Сонными веками, новыми буквами
Сидеть, наслаждаться сердечными муками
Что дальше будет-то?
И больше некого любить, и только солнечные зайчики в ладонях
Абсолютная свобода бывает очень страшной
Я пытаюсь не бояться коридоров в этом доме
Добрый Боже никого не убивает дважды - мало было просто петь, в танце девушка отбивала бой "ударных инструментов" ботиночками, то замедляясь или вовсе останавливаясь на пару секунд, то вновь пускаясь в кружащийся танец. Хваталась руками за грязные шпили или другие выступы башенок. И наслаждалась той самой свободой, которую девушка из песни ещё боялась, почувствовав впервые.
- В этом городе небо продырявлено крышами
Оно не услышит нас, вот были бы выше мы
Закончились кадры финальными титрами
И горькими литрами — осень
Оставаться теперь нерастраченной нежностью
Чьей-то погрешностью, красивой ненужностью
Я знаю, все сказки когда-нибудь рушатся
Но ты улыбайся там
И больше некого любить, и только солнечные зайчики в ладонях
Абсолютная свобода бывает очень страшной
Я пытаюсь не бояться коридоров в этом доме
Добрый Боже никого не убивает дважды.. - и если Ахо не поторопится, то следующий "трек" от сольной второсортной, но очень старательной певички, будет бодрая песня про смерть луны, потом детская про мишку Бу-Бу, который не любит мыть попу, но это очень нужно делать каждый день даже если лень, а там любовная серенада минут на десять и.... Ему лучше либо поторопится либо топать спать, ни спускаться ни падать женщина не собиралась. А вот шуметь - за троих!

Тирия на секунду запнулась, когда на её сцене-крыше нежданно-негаданно появилось новое действующее лицо. И ей это не понравилось. Но бутылка уже наполовину пустая, или же говоря языком оптимиста - наполовину полная терпкого напитка, разгоняющего горящую кровь по телу. Пошатнулась, чуть мутным взглядом вперившись в мужчину и неожиданно улыбнулась, рассеянно хихикнув. И... Продолжила!
- Попу мыть, попу мыть, надо каждый день. Попу мыть, попу мыть, даже если лень! - выказывая всю свою позицию рыжая артистка ещё прибавила громкости. В конце концов кто мешал ему уйти в свои покои и сидеть там? Пусть возьмёт беруши, в конце концов, но этот человек продолжает за ней таскаться. И всё ради чего? Появилось желание сигануть с крыши на каком-нибудь тросе, подобно пиратам, женщина даже осмотрелась в поисках верёвки или какого-нибудь троса, но нашла ровно ничего, от того даже замолчала и надулась, приблизившись к краю и удостоверившись, что без страховки прыгать оттуда не готова. И благодарить стоит всемогущего Ракки, что эта женщина по большей части забывала о владении огненной магией и не призвала сюда огненный кнут, поплавив частично крышу, возможно шлепнувшись и наверняка подпалив часть сада. Вздохнула, дёрнула руками вниз, как раздражённый ребёнок и топнула ногой, уже с какой-то откровенной нервозностью вопрошая:
- Да ктоооо ты такоооой тооооо..? Чего ты пристааааал тоооо..? - намеренно обиженным тоном растягивая гласные, Тия топнула ногой ещё пару раз. Первое впечатление об этом мужчине было смазанным и нечетким, но она точно окрестила его красивым и мысленно сопоставила то, как хорошо они смотрелись с Мэксом вдвоем. После произошедшего они толком не контактировали, но первый же нормальный разговор выбесил рыжую настолько, что она была готова закатывать глаза и кривить губы, в откровенном отвращении.
- Почему это "нам"? Кто так расточительно использует яд? Хотели бы отравить - отравили бы моë бухло. - вполне осознанно рассудила пьяная голова. Женщина пожала плечами и вместе с бутылкой резким движением запрокинула голову, совершая несколько весомых глотков, даже прозрачная струйка напитка с уголка губ заструилась куда-то по шее в сторону декольте.

Кажется девушка несколько зависла, прилично зависла, позволяя мужчине высказаться без каких-либо проблем. Немного задумалась, хлопая глазами и на время затихая. Со стороны могло показаться, что дело в том, что только что она переборщила с алкоголем, что было бы верным заключением только отчасти. В голове пролетело и то, что оба её деда умерли достаточно молодыми и то, что блондин не был особенно на неё похож, как и на древнего старца, но чем черт не шутит. Нахмурилась и потупила взгляд, в попытке информацию обработать. Пьяный же мозг погнал старую, давно заезженную пластинку:
- У меня нет семьи. Иди да копай, сколько влезет, раз такой богатый. У меня ни гроша за душой лишнего, чтобы разбираться, а "выпала" я из цирка. - мысли о доме настоящем сильно смягчили хмурое лицо рыжей артистки и она даже улыбнулась, вышагивая в сторону края крыши. Её словно обухом по голове огрели, да ещё и выпила столько, что вроде можно и ещё, но лучше сделать перерыв на поесть. В желудке заурчало.
- ... Попы? Какие попы? - у края Тирия резко затормозила. Так погрузилась в свои мысли, что забыла сто пела минуту назад и сейчас в голове крутились не очень ласковые реплики в сторону копателя семейных деревьев.
- Видимо не соврал, правда дед. С маразмами там всякими, а я поняла не так... Попы ему мерещатся.. - Эдриль села на край крыши, да начала ногой вниз дёргать в поисках какого-то выступа, но особенно резких движений пока не делала. В голову никак не помещалась мысль о том, что у неё действительно есть какие-то богатые родственники. Она таких не видела. И не может их быть, а старик вероятно не может спать из-за мигреней или вроде того.

Тирия снова нахмурилась и плотно сжала губы при информации о том, что дядюшка Мэкс, как последняя скотина, спалил мужчине её семейную подноготную. А этот ещё и придуривался, что ничего не знает! Гадство, сплошное гадство. Не даром Тирия считала раньше, что с аристократами водиться - себе же в ущерб. Слова про цирк её задели только потому, что показались девушке пренебрежительными, от того рыжая даже резко повернулась к нему и едва сдерживая ярость сжала челюсти. Поднялась, косенько, чуть не навернувшись с крыши, да сделала пару шагов в сторону курящего, но ближе не подошла, взглянув на сигарету.
- Что, бродячие артисты хуже горсти грязных, безграмотных, бедных, многодетных алкоголиков, для которых жизнь детей - разменная монета и бесплатная рабочая сила?! Только потому, что они для вас клоуны?! Да я ни их ни тебя ещё тыщу лет бы не видела, ясно? - поджав губы, больше обиженно, нежели разъяренно, рыжая развернулась на пятках спиной к доктору, чтобы не выдавать на лице толику печали и стыда. Опять это мерзкое чувство, словно в груди вместо органов яблоко разъедаемое червяком. Она то научена грамоте, обучена ремеслу и обеспечена всем необходимым. Но сколько там ещё ИХ? Маленьких и побольше, всё в той же грязи и оковах бедности и правила "не жили хорошо и не надо"? В очередной раз присосалась к бутылке и вытерла предплечьем рот.
- Работай по дому. Смотри за детьми. Игрушки сами придумаете. Умер младенец? Плевать, у него всё равно до года нет имени. Нового сделаем. Четырнадцать? Можно рожать, продадим соседу. За осла или пару куриц. Молчи и плодись теперь ТЫ. побил отец, а потом муж? Так все живут и ты живи. Ко мне уже относились как к мертвому ребёнку, когда сбежала. Говорю же - нет у меня семьи. Доволен? - она так и не повернулась, но чувствовала какую-то ужасающую горечь вперемешку с облегчением. Тирия ни с кем об этом не говорила с самого момента побега, да и до него жаловаться не привыкла, а теперь словно сбросила многолетний груз обиды и молчания, но лучше себя от этого чувствовать не стала и даже пожалела, что открыла рот.
- Моя семья - цирк Эдриль. Свобода, образование, магия, ремесло, тепло, любовь и даже фамилия. Всё это дали мне они. - и снова присосалась к бутылке, так и не повернувшись к своему слушателю.

Рыжее пьяное нечто на то и рыжее пьяное нечто. Голова работала медленно, язык и тело быстро. И очередные слова Ахо были восприняты ею как что-то обидное. Во-первых потому, что не все в цирке клоуны! Нет, к клоунам Тирия отлично относится, но он сам секунду назад сказал не путать "тёплое с мягким". Это ж столько разных сложных профилей, а он всех свёл только к одному из множества! Тирия рот открыла и нахмурившись шумно вдохнула воздух в лёгкие, на словах же про какое-то там опасное поведение вовсе воздухом поперхнулась и ногой топнула, но слова оставила на потом. Потому что дед был не только вредный, но и просто ужас какой душный! На открытом воздухе вот-вот задохнуться можно будет! В голове пронеслось "Ах тааак?!  Ну я тебе устрою сладкую жизнь, предок ненаглядный" и ещё раз топнув ногой, Эдриан повернулась лицом к курящему мужчине.
- Деви бле бле бле бле опасное поведение! - взмах рукой и щелчок пальцев и всё пламя с сигареты испарилось, оказавшись в ладошке кривляющейся пьяницы, - Да я и пааальцем ещё никого не тронула! А вот ты тут дымом своим и своё лекгогое за...задушишь и чужое! - а и вправду не тронула, а он тут пассивным курением общество одаривает! И что, что они на крыше? Циркачи тоже люди! Может это её собственный выбор сдохнуть именно от цирроза печени, а не рака лёгких?
- И вообще не учи меня жить! Дурацкий дед! Делай че хочешь с этими придурками! - с какого-то перепуга рыжая решила, что адресом мужчину уже обеспечила. Лапкой взмахнула, а в ней появился длииинный огненный хлыст. Зацепилась за металлическую балку и вниз сиганула, в момент оказываясь шатающейся в кустах внизу. Один из них немножечко подпалился, как и железяка, за которую хлыст зацепили. Рыжая же, продолжая орать "дурацкий дед!" рванула куда-то в сторону ближайшей зелёной заросли кривым ходом и петляя куда-то зигзагообразно то влево то вправо. Казалось, что вот-вот запнется, но помимо того, что Факел действительно шаталась - она петляла намеренно, в попытке "запутать дурацкого деда". Но так и не падала до сих пор, прижимая к груди бутылку с несчастными остатками и ударившись в самую настоящую истерику со слезами и подвываниями. Потому что она туда не пойдёт! На родителей смотреть мерзко, на мелких стыдно. Не заставите! Ччто за вечер такой?! Жизни учат, заставляют делать че не хочется! А со стерелизацией она молча согласилась и вообще ответить забыла... Итог: сигарету потушила, наехала, свалила, орёт и ещё впридачу плачет. А это значит - привет запой и в мыслях было только две мысли - найти ещё бухла и свалить подальше.

Неделя прошла... Смутно. Едва-едва кто-то видел Тирию, едва-едва кто-то мог с ней нормально поговорить. В конечном итоге девушку просто выследили и забрали в цирк через пять дней запоя, пообещав вернуть следующим же утром. Сложно сказать каким страшным экзекуциям её подвергали, включая ледяной душ и специальное вытрезвительное средство. Неприятно, но спустя всего одну ночь девку вернули на место как и обещали, недовольную и какую-то поникшую. Выведать что у неё там случилось такое не вышло, но принятое решение вернуться в особняк было её собственным. Правда Эдриан со своими головными болями упала в комнату и не вставала с кровати почти сутки, питаясь исключительно жидким горячим бульоном. Нехорошо ей было, очень нехорошо. Ещё и пить запретили минимум два дня. Что было грустно, ведь даже выпей она стаканчик и получит потрясающие ощущения первичных признаков аллергии, тошноту и температуру. Эта мера предосторожности позволяла закодировать девочку до ближайшего сильного стресса или праздника, так как после запоя как раз в первые два дня велик шанс влезть в него опять, даже после одного бокальчика. По той же причине Эдриль не давали опохмеляться.
И вот через неделю спокойная рыжая узнаёт, что тот мужик, который её в тот раз выбесил, собрался отчаливать. И не абы куда, а к ней на родину, давно позабытую и брошенную. Тирия немного поколебалась, отрывочно вспомнила слова этого пугающего деда и потихоньку стала собираться. Надела коричневые брюки с завышенной талией и узкие у щиколоток, зато объемные в районе колен, так когда идешь кажется, что на тебе причудливая юбка, с очень тёмными полосами от талии к ступням. Чёрные башмаки со шнурками на тонкой подошве, очень лёгкие и удобные, подходящие для путешествий и по бокам красовались огненные лисицы. Сверху светло-бежевая блуза, цвета топлёного молока, а на ней плотная жилетка из мягкого бисера, с кучей вышитых котиков на ней. Глубокий вырез на жилетке едва-ли придавал пошлости, так как блуза была застегнута на все пуговицы. Завязала длинные волны рыжих волос в высокий хвост, только одна прядь явно заплетена в тонкую косичку и проходит сверху. В сумку-мешок, чёрную, расшитую репейником, положили тёмно-зелёный свитер с яркими мухоморами на руках и полевыми травами на карманах, естественно вязаные. Бутылка воды, немного обезболивающего, конфеты и ещё какая-то мелочь. Села на кровать и задумалась, глядя в окно, а точно ли оно ей надо. И куда она вообще собралась? Зачем? Какой там смысл? Она не хочет, но с другой стороны может увидеть чем всё это обернётся. Вдруг этот мужчина навредит и младшеньким? Тирия понимает, что вряд-ли, судя по сказанному этим Ахо, он станет делать что-то нехорошее хорошим людям, но всё ещё переживала. Перво-наперво потому, что так и не глянула документы, которые бы подтверждали их родство не только на словах. Она немного злилась, что этого мужчины не было, чтобы их спасти, лет тридцать назад. Но не могла злиться сильно, так как и сама была хороша. Сбежала, бросив остальных на произвол судьбы. Но стоит ли грустить сейчас, когда можно хоть что-то исправить? Взрослым детям едва-ли что-то перепадёт, учёба будет даваться сложно, даже если они того очень захотят. А возможно вообще не захотят, столько лет живя как привыкли. Их тоже стерилизуют? А вдруг случится конфликт? Едва-ли этот аристократ знает как общаться с простым и тем более нищим народом. Нет, она точно не может оставить всё как есть. Сколько она помнила отца - тот пил, вместе с дядей и старшим из братьев. С пьяными он точно разговаривать не умеет, это девушка поняла, потому подхватила сумку и отправилась к Максу, сообщить, что ей нужно отъехать и извиниться за недавний инцидент, заверив, что больше такой фигнёй заниматься не намерена. Как минимум не так долго!

А потом предстояло самое трудное. Наладить отношения со старым пердуном. Который явно выходил из себя довольно быстро. Как и она, только чуть медленнее. А ещё она, как женщина злопамятная, некоторую часть фраз Эри, которые ей не понравились, запомнила и в голове перекручивала, на ходу закатывая глаза и цокая языком. Но в конечном итоге пока успокоилась. С серьёзным и спокойным видом подошла к блондину, который должен был отъезжать и ненадолго зависла, раздумывая как к нему обратиться.
- Здравствуй.. Те. Начали знакомство мы оба раза паршиво, так что я пожалуй изъявлю наглость попробовать ещё раз. Тирия Эдриль, сорок один год, сбежала из дома в бродячий цирк примерно в десять лет. Хотела бы глянуть документы и составить компанию. Если вы не против, конечно. - сказано было это довольно будничным тоном, серьёзно и спокойно. Но улыбки на лице и тенью не мелькало. Откровенно говоря, девушке едва-ли удавалось скрыть волнение за напускным спокойствием. Пальцы отчаянно теребили лямку сумки, а взгляд, упорно глядящий прямо в золотые глаза доктора, был довольно напряжённым. Она и уверена то не была, что её не пошлют нахер куда-нибудь. Сто впрочем будет заслуженно, учитывая её бескостный язык. Но сейчас то она вежлива!

Молчит. Он молчит слишком долго. Затяжная пауза заставляет думать и совсем ни одной хорошей мысли. Может уйти ещё не поздно? Зачем вообще пришла? Она ведь отказалась от семьи, значит и он ей не нужен. Хочет разобраться со своим потомством? Так вперёд! Ей придется снова смотреть им в глаза. Сердце пропустило удар. Тирия стала чувствовать себя унизительно, так просто заявившись сюда и попросившись с ним в поездку. По сути с незнакомым мужиком. Сколько он там раз "пра" предок то вообще? Появилось желание уткнуть взгляд в землю под его тяжелым взглядом, но упертая девчонка исходя из своего роста, не отрывая взгляд и почти не моргая, пялилась снизу вверх "волчьим" взглядом. И вовсе не злилась, от напряжения лицо стало слишком серьёзным, а черты лица у артистки весьма просто делались "сучьими". Наверное генетика, спасибо деду.
Но стоило ему заговорить и уже через пару секунд, как только рыжая сообразила ЧТО он ей сейчас отвечает, личико стало удивлённым и весьма вытянулось. Рот приоткрылся, а янтарные глаза расширились, выказывая всё удивление своей хозяйки. Нифига.... он старый!
Открыла рот, закрыла и скривила морду лица своего прекрасного. Если ей пить нельзя, то ему курить! И плевать, что она тут закодированная на пару дней... Взяла да залезла в экипаж, весьма бодренько прямо напротив Ахо. Ну очень недовольная этим его "не опозорься", но пока ничего не сказала. Только ногу на ногу закинула и губу закусила, глядя в окно.
- Меня закодили. - решила таки немного успокоить мужика девушка и протянула руку за документами.

Она лишь сухо кивнула и промычала что-то нечленораздельно-согласное. Да, эффект был недолговечен и хорошо ей знаком. Просто делай всё правильно и не упадешь в яму беспробудного пьянства и не будешь страдать от отвратительного самочувствия. Совсем немного потерпеть и можно снова спокойно прикладываться к бутылке не рискуя проснуться через месяц в каком-то самом отдалённом кусте города, который вообще то ей не знаком. И не смотря на все эти ухищрения пить ей нравилось. Нравится вкус, консистенция, разные напитки и коктейли, домашняя брага, настойки всех цветов и народов. Нравится культура пития, бескультурщина баров и пабов, нравится когда отпускают лишние мысли и не болит голова. Ей нравится пить, а сейчас болит голова, не сильно, зато весьма мерзко, а опрокинуть в себя и каплю не выйдет.
На шебуршения мужчины девушка и ухом не повела, безразлично глядя в окно, но когда ей всунули папки приняла их и с интересом взялась читать. С первого взгляда читала весьма бегло, но так она привыкла. Пролетела по тексту, в конце листа возможно вернулась к непонятному куску, нашла где можно спросить, вставила закладку с пометкой и продолжила. Если вопросов не возникало, то книжка "съедалась" в кратчайшие сроки. Обычно связанные с фольклором, искусством, психологией или магией. Иные книги появлялись в руках девушки в разы реже.
- Отлично. - только и бросила она, вчитываясь в текст и проводя по странице взглядом. Непрочитанные бумаги умостились слева, справа же прочитанные, а читаемое покоилось в руках. И очередная триада отвлекла её от занимательного чтива. Тон вроде и был спокойный, но куски фраз Тирии совсем не понравились, но та только поморщила нос, решив, что старики вроде него в принципе едва-ли умеют изъястняться мягко и с отсутствием тона старой училки.
- Всё ясно. - скопировав интонацию Ахо ответила артистка и закинула ногу на ногу, усмехаясь. Нет, неужели она похожа на человека который с распростёртыми объятиями побежит рассказывать о том какого замечательного спонсора нашла трагладитам? Она может и была не в себе - сказала всё честно и правду, даже честнее, чем была бы способна выдать трезвой. И её чудом от омерзения не скорчило на фразе "твои родители". Некоторой информации в бумагах оказалось достаточно для весьма простого жеста. Рыжая наклонилась вперёд и протянула руку в попытке коснуться лба, видимо, деда. Не хохмы ради и не в печать ткнуть, а наложить ментальный щит.
- Вдруг проблемы в дороге будут. Не люблю драться в дороге, время отнимает. Загипнотизировать проще.

Возможно Эрдрина удивит то, что девушка по мере чтения документов почти не задавала вопросов. Язык написания документов сам по себе ей не нравился и от скуки читался чуточку сложнее, но в общем и целом был ясен и понятен, за исключением особых случаев с заковыристыми словами. Что было редкостью, но спрашивать она не боялась. В конце концов у самой Тирии было преимущество в познании жаргонизмов, слов из отдельно взятых маленьких регионов, фразеологизмов и красивых литературных изысков. Так что ничего постыдного в незнании обозначения слова "Гинекомастия" не видела вовсе.
В конце-концов у рыжей чуть вздернулась вверх левая бровь, но взгляд от страниц она оторвала не совсем сразу, с некоторым запозданием. И откровенным недоверием...
- Завтракала. - кивнула, но тут же мелькнула мысль, что бульон с сухариками едва-едва походит на нормальный приём пищи. В любом случае у неё крутит живот от нервов, так что есть захочется ещё совсем не скоро. Примерно к послеобеденному часу.
- Я не вчера магии научилась. Потребности шмалять во всё что движется снижаются ещё в первый год обучения. - уточнять, что из иллюзий Тирии доступно только распознание и фальшивые звуки - не стала. Как и то, что защита от ментальной магии не рассеивает иллюзии. Да и вообще её обычная "разрушительная мощь" на создании пожаров и хаоса то заканчивается. Он был ещё зомби вспомнил... Но на языке вертелось, скажем честно. Но им ехать ещё долго, так что в следующий раз в не состыковки носом ткнëт.

Дорога была долгой, добрую неделю кратчайшим путём без остановок на ночлег. Нужное место стоит прямиком у самых границ империи, а если быть точнее, то за пределами границы с той стороны. В крошечном бедном государстве, которое живо только благодаря империи под боком и всё пытается умереть благодаря своим же чиновникам. Небольшой богатый центр, окружающий роскошный дворец с прекрасными садами, а дальше торговые ряды и скромный городок, хотя и не сильно отличающийся от подобных ему, смешанный с рынками и лавками. Уже там в дворах встречаются редкие трущобы, но чем ближе карета продвигалась к другому краю города, близь тиамитовых лесов, тем хуже становилась ситуация. Самый настоящий трущобный городок. Домики из картона и тонких досок, кое-как слепленных друг с другом, окна закрывают тряпки, про тропинки и прочее можно вообще забыть. Далее ехать не выйдет. И если всю дорогу девушка была не слишком разговорчивой, время от времени перечитывала документы, а всё остальное время читала книгу о рунах, данную мистерем Мэксом, да перебирала какие-то карты в руках, с щелчком мгновенно перебирая их в руке. Ну и периодически вылезала к кучеру "подышать свежим воздухом". Ещё на въезде в город всё было убрано по сумкам. И кучера на въезде в трущобы попросили остановить экипаж. Вместо тропинок на грязь наброшены доски, картон, ветки и ещё какой-то мусор. Добрую часть "участка" У каждой хибарки занимали сараи с живностью, видимо единственный способ заработка местных "фермеров", а у кого-то просто способ хоть как-то выжить. Клочки огородов с попытками вырастить хоть какую-то зелень, невероятно скромные " Лавки-менялки", состоящие дай Боже из двух палок и доски. Большая часть людей выглядит хмурно и лица их какие-то пропитые. Множество детишек тут же при виде хорошо одетых незнакомцев врассыпную разбежались в халупы группами по три-семь человек. На рыжей лица почти не было. Бледная, как смерть, невероятно спокойная и совсем не поднимающая с грязной дороги под ногами глаз. Но идущая заковыристыми тропинками меж теснящихся друг к другу подобий зданий по давно забытому маршруту. Домой.

Совершенно такое же как и остальные домишки, одноэтажное строение из картона, деревяшку и другого строительного мусора какой удалось найти. Кучка рыжих и чёрных детишек высовывалась из окна, но тряпицу быстро задëрнул высокий длинноухий и веснушчатый брюнет с острым взглядом янтарных глаз. У трёх свиней за заборчиком возилась худая и рыжая женщина с осунувшимся лицом и кудрявыми, заплетенными волосами. По одному взгляду понять легко какой она была красавицей в молодости. Глаза большие, чёрные, но непомерно уставшие. На кривой скамейке сидел мужчина, брюнет с ярко-желтыми глазами, в веснушках и с бородой. Тоже худой, но на лицо весьма опухший, как и на живот. Тирия подняла на него взгляд как только они начали подходить, но вымолвить так ничего и не смогла, застыв на месте и чуть сгорбившись. Отец незамедлительно встар, презрительно щурясь и бросив взгляд в сторону Ахо, но всего один. Ему не сложно было распознать одну из своих беглых дочерей. По взгляду, они всегда смотрели на него одним и тем же затравленным волком.
- Пасатрите кто явился. - с ласковой улыбкой вместе с самим мужчиной перед гостями появилось облако перегара. И едва ли кто-нибудь успеет заметить как мужчина один раз вскинув руку крайне резко и хлестко влепит девушке пощёчину. В доме всё окончательно затихло, мать лишь отвернулась в сторону животных сильнее.
- Мелкая безответственная и неблагодарная дрянь. - выплюнул он с явной брезгливостью и в то же время удовольствием, не прекращая улыбаться.
В то время как девушка так и не сказала и малейшего слова, с силой сжимая челюсти. Кожа на лице горела, дыхание сперло, а в горле упрямо встал ком. Видимость постепенно размывалась, но осознания того, что на глаза наворачиваются пелена влаги, не приходило. А лицо всё такое же равнодушно-отчаянное, смотрит уже куда-то в грязь, не смея смотреть в глаза одному из ужасов детства. Спорить с ним было бесполезно, да и лживо. Она безответная и неблагодарная, к тому же вполне себе дрянь та ещё и тем же гордится. Тогда почему так страшно? И зачем она вернулась?

Отошла - не самое подходящее слово. Отшатнулась и молча встала, не особо реагируя ни на трехомудство мужика, ни на испуганный вскрик женщины. Коснулась холодными пальцами опаленной жаром кожи, да отдернула руку. Из уст прозвучал нечленораздельный звук вместо нормального ответа на слова предка и рассеяный взгляд на бесчувственное тело, развалившейся на земле. Мертв, видимо действительно мертв. Что в таких случаях чувствуют дети? Что будет с детьми, которые находятся в доме? Ей то уж точно на него плевать. Даже больше. Тирия его ненавидела, презирала и боялась. Не смотря на всю силу огня, которую ниспослал ей Ракки за старания и любовь. Теперь боятся было нечего, трупы не говорят. Из транса её вывел надрывный детский плач.
- Черт. - только и прошептала она, так чтобы никто из дома не услышал ругани, но на улице расслышать было можно. И двинулась быстрым шагом к дому, полностью проигнорировав рыдающую рыжую женщину в загоне у свиней и перешагнув через труп. Вошла в дом, в котором мало что поменялось. Лавки, подобие печки, самодельные матрасы, всего три пары валенок и одни дырявые галоши. Девять морд-погодок, самый старший из которых с ужасом и агрессией смотрел в сторону дряхлой двери, прикрытой шторкой, через которую вошла неизвестная женщина.
- Привет, малышня. - с уверенной и хорошо поставленной улыбкой заявила она и пройдя к середине комнаты уселась в штанах прямо на грязный пол и стала копаться в своей смешной сумке. Кто-то из мелких перестал взахлёб рыдать, только слегка подвывая время от времени. Они поняли, что это не за налогами, не страшные аристократы и не стража. Те бы не сели на пол в своих чистых штанишках, а незнакомка о таком не волновалась, прямо как и они. И самое главное - она была похожа на них. Острые ушки, рыжие кудрявые волосы как у мамы и янтарные глаза, как у отца. Только не пустые и злые, а добрые и весёлые. Это расположило к ней ещё больше, особенно старший перестал смотреть затравленным волком. Окончательное удивление пришло когда рыжая вытащила целый мешок шоколадных конфет из своей сумки, протягивая весь детям.
- Вы обо мне, наверное, не слышали. Тирия, ваша старшенькая. Рада познакомиться. - и только после этих слов старший наконец отпустил детей из рук, из-за спины и лавок, чтобы те могли взять сладости. Потому что это имя было ему, видимо, знакомо. Но заговорить так и не решался. Зато на это с удовольствием пошли другие дети, от трёх и старше, задавая тысячу вопросов, на которые она совсем не успевала отвечать.